Солженицын Александр И - Не Обычай Дегтем Щи Белить, На То Сметана
Александр Солженицын
НЕ ОБЫЧАЙ ДЁГТЕМ ЩИ БЕЛИТЬ, НА ТО СМЕТАНА
Статья академика Виноградова ("Литературная газета" от 19 октября с.
г.) рождает досадное ощущение: и тоном своим, и неудовлетворительным
подбором примеров, и - в противоречие с содержанием - собственным дурным
русским языком.
Тон её высокомерен - без надобности и без оснований. Несправедливо
истолкованы побуждения старейшего писателя К. И. Чуковского, отдавшего
лучшие движения своего таланта прослеживанию жизни нашего языка и поддержке
всего живого в нём, будь оно седое или только что рождённое. Тот же обидный
тон взят автором и по отношению к Ф. Гладкову, С. Ожегову, Ф. Кузнецову.
Подбор примеров поспешен, поверхностен, лишён стройности. Одни примеры
слишком наглядны, слишком школьны для статьи, наметившей себе глубокую и
дальнюю цель, другие - несправедливы: Шукшин упрекается за воспроизведение
живого диалога, Кетлинская - за употребление прекрасных русских слов
"распадок" и "проран", И. Гофф - за изящное обыгрывание ошибки с
иностранным не- разговорным словом. Главное же: примеры эти все
беспорядочно сгружены и не помогают нам усвоить положительную мысль автора
- да и есть ли она в статье? - какие же главные пороки и как предлагает он
нам преодолеть их в письменной русской речи?
Напротив, своей авторской речью он подаёт нам худой образец. Он не
ищет выразительных, ёмких слов и мало озабочен их гибким русским
согласованием. Говорить о великом предмете нам бы стараться на уровне этого
предмета. Если же "Заметки о стилистике" начинены такими выражениями, как
"общесоциальные и эстетико-художественные перспективы",
"структурно-стилистические точки зрения", "массовые коммуникации в
современной мировой культуре", "в силу значительной интеграции", а для
внезапностей устной речи не подыскано лучшего слова, чем "пилюли", - то
такие "Заметки" угнетают наше чувство языка, затемняют предмет, вместо того
чтобы его разъяснить, горчат там, где надо сдобрить.
Странно, в статье о русском языке, где нашлось место дважды
процитировать дневник Жюля Ренара, не назван никто из рачителей русского
языка, предшественников академика Виноградова, указавших болезнь ещё в
прошлом столетии и уже тогда предложивших средства лечения.
Ведь об этом писал (и выдвигал сильные решения) Владимир Даль в
статьях "Полтора слова о русском языке" и "Недовесок к статье "Полтора
слова о русском языке""(. Этим был озабочен Александр Герцен - и во всём
его письменном наследстве мы находим множество смелых образований,
утверждающих поступь русского письма и нащупывающих неожиданные короткие,
энергичные управления слов. Историки языка легко расширят этот перечень. В
новейшее время удивительные находки (вместе с неудачами) достались Андрею
Платонову.
Наша письменная речь ещё с петровских времён то от насильственной
властной ломки, то под перьями образованного сословия, думавшего
по-французски, то от резвости переводчика, то от торопливости пишущих,
знающих цену мысли и времени, но не слову, пострадала: и в своём словарном
запасе, и в грамматическом строе, и, самое главное, в складе.
Словарный запас неуклонно тощал; ленились выискивать и привлекать
достойные русские слова, или стыдились их "грубости", или корили их за
неспособность выразить современную высокую тонкую мысль (а неспособность-то
была в нетерпеливых авторах). Взамен уроненного наталкивали без удержу
иностранных слов, иногда очень хороших (кто кинет камень в "энергию",
"нерв", "процесс", "проблему"?), часто с
